А как жили соседи наших предков? Виктор Антонович Шомпулёв описал интерьер дома, в котором проживала его прабабушка. Записи он сделал в середине XIX века. Отсюда можете представить, в какие века и годы составлялся описанный интерьер. Внимание зацепляет каждая делать описания. Буквально с первых строк. Вот и я запнулся с первого абзаца. Я недавно вернулся из Абхазии, где в храме Пицунды слушал орган. Сотрудники музея очень гордятся тем, что за все годы советской власти всего менее десятка органов было установлено по всему Советскому Союзу, и их музею выпало такое счастье – был куплен и установлен фирменный немецкий орган. Так вот, в доме Фаяны Гавриловны Зварыкиной (так звали прабабушку В.А. Шомпулёва) был свой орган…
И это не какая-нибудь столичная усадьба, вовсе нет. Адрес усадьбы: село Мангушево, Сергачевского уезда, Нижегородской губернии…
Это всего лишь описания дома, в котором жила одна семья. Невольно щемит сердце от одной мысли, сколько таких вот прекрасных усадеб было разорено и безвозвратно утрачено в результате революции… Правда, описанную ниже усадьбу разорил аферист, действовавший в тех местах в середине XIX века. Родовое гнездо было разграблено и распродано – из-за ошибочного шага старухи и из-за тотальной продажности полицейских и судебных чиновников, которым полагалось надзирать за правопорядком. Все равно жаль…
Однако приглашаю вас к чтению этого описания:
«Дом у прабабушки был из сорока комнат, обставленных старинной великолепной мебелью, обитой нарочно вытканными для этого самой тончайшей домашней работы коврами. Громадный, в два света *, зал с хорами и органами наверху, с массивной, спускавшейся с потолка люстрой был заставлен высокими тепличными растениями, сквозь которые местами, в нишах, вырисовывались мраморные статуи. Зал этот несколькими арками соединялся с комнатой немного меньших размеров, и она, устланная мягкими коврами и с тяжелыми портьерами на окнах, представляла собою гостиную с диванами, на которые нужно было подниматься по ступенькам; стены были украшены громадными зеркалами, портретом во весь рост Императора Павла Петровича и многими фамильными портретами времен XVII и XVIII столетий. Большая стеклянная дверь вела из нее в оранжерею. Далее был кабинет ее покойного мужа, увешанный старинным оружием и рыцарскими доспехами, тут же стояли, вдоль одной из стен, столы с ящиками на один скат, под стеклянными крышками которых хранились древние монеты, слитки руды и множество самородков дорогих камней и кристаллов, по углам же на полках лежали черепа и кости допотопных животных. Рядом с ней, почти одинаковой величины с залой, находилась комната с бильярдом посредине и двумя маленькими китайскими бильярдами по бокам; она, ранее служа театральной залой, имела посередине впадину и, кроме того, с одной стороны особый выход на террасу сада, а с другой — дверь, выходившую в коридор, по бокам которого шел целый ряд отдельных комнат для приезда в прежние годы гостей; коридор этот заканчивался широкой лестницей, ведущей в почти заброшенный верхний этаж, где особенное внимание привлекала обширная библиотека. Но вся эта часть дома со смертью мужа Фаяны Гавриловны оставалась нежилой, сама же она занимала другую его половину, с менее причудливой обстановкой, хотя ее спальня и кабинет были также крайне оригинальны, так как комната разделялась перегородкой из цветных стекол, и одна часть ее совсем без окон, составляя спальню, имела стены, сплошь уставленные в богатых ризах иконами, перед которыми теплилось несколько лампад и стоял аналой с евангелием, где она молилась; другая же, о четырех выходивших в сад окнах, служила ей кабинетом, где перед старинным письменным столом, сидя в больших вольтеровских креслах, хозяйка любила беседовать с гостями, причем позади ее кресла в углу, чуть не до потолка, горкой оригинально возвышалась груда писем, указывавшая на ее долговременную и обширную корреспонденцию.
Прожили мы в Мангушеве около месяца, ознакомились с соседями прабабушки, которые ее часто посещали, так как она, при ее громадном состоянии, любила принимать гостей, нередко приезжавших даже из Нижнего Новгорода. За обеденным столом лакеи прислуживали в светло-зеленых фраках с длинными фалдами, в красных жилетах с позументом, в чулках и башмаках, напоминая времена прошлого века, причем камердинер покойного мужа Фаяны Гавриловны, семидесятилетний старик, которого она звала Митькой, прислуживал только ей одной и, стоя за ее стулом, после каждого блюда получал нарочно оставленный Фаяной Гавриловной для него кусочек кушанья, который он, едва передвигая ноги от дряхлости, уносил из столовой. Блюда прежде всего подавались самой Фаяне Гавриловне, а затем уже гостям…»
Примечания
* То есть с двумя рядами расположенных друг над другом окон.
Шомпулев В.А. Типы и картинки прошлого. В кн.: Записки старого помещика. М., 2012, с. 88-90.