Архив рубрики: ОтРаботка

Интуиция у немцев и русских

shelling

Александр Андрюшкин в одной из своих статей в чём-то весьма справедливо утверждает, что немецкий народ является не совсем нормальным. И это утверждение имеет под собой основания. И помешательство Фридриха Ницше как воплощение на персональном уровне общенационального явления – тоже вполне корректное предположение. Однако между русскими и немцами есть нечто почти неуловимо общее, родственное. И даже в немецком «национальном помешательстве» присутствуют черты, которые мы находим в этнических стереотипах русских, и в русской национальной философии – с той разницей, что эти же черты у русского и выглядят и являются вполне нормальным проявлением. Это проявление – интуиция. А «ненормальность» и нормальность проявления этой черты (точнее, одной из функций психики) определятся, так сказать, соседом, другой основной чертой, с которой интуиция сочетается / не сочетается. У русских второй активной функцией психики (и этнических стереотипов поведения) является чувство (всего Карл Густав Юнг выделял четыре парные функции: чувство с логическим мышлением и интуиция с ощущением). Итак, у русских сочетаются интуиция как ведущая функция с чувством как функцией второстепенной. У немцев же мышление как ведущая функция сочетается с логическим мышлением. И как грибы бывают «условно съедобными», так же и функции психики (и этнических стереотипов поведения) могут быть не вполне совместимыми, что ли…

Для понимания сути этого конфликта функций нужно исследовать в первую очередь самих немцев, в первую очередь философов, занимавшихся изучением интуиции. Среди длинного списка мыслителей назовём Шеллинга. Из описаний его творчества меня привлекла в частности статья:

Гайденко П. П. В философии Шеллинга выделяют несколько периодов (Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983).

Приведу один лишь абзац статьи:

«Одним из центральных становится у Шеллинга понятие интеллектуальной интуиции, родственной эстетической интуиции. В философии тождества Шеллинг рассматривает интеллектуальную интуицию уже не как самосозерцание «Я», как это он делал ранее вслед за Фихте, но в качестве формы самосозерцания абсолюта, предстающего теперь как тождество субъекта и объекта. Это идеалистическое учение Шеллинга наиболее отчётливо развил в диалоге «Бруно, или О божественном и естественном начале вещей» (1802, рус. пер. 1908): будучи тождеством субъективного и объективного, абсолют, по Шеллингу, не есть ни дух, ни природа, а безразличие обоих (подобно точке безразличия полюсов в центре магнита), ничто, содержащее в себе возможность всех вообще определений. Полная развёрнутость, осуществлённость этих потенций — это, по Шеллингу, Вселенная; она есть тождество абсолютного организма и абсолютного произведения искусства. Абсолют в такой же мере рождает Вселенную, в какой и творит её как художник: эманация и творение сливаются здесь в безразличие противоположностей. В этой системе эстетического пантеизма, восходящей в конечном счёте к неоплатонизму, Шеллинг сближается с пантеизмом немецкой мистики (Экхарт)».

Этот абзац, конечно, недостаточен для раскрытия темы, но направление мысли, как нам кажется, он определяет.

«Как это по-английски!»

nik1_1835

Владимир Иванович Штейнгейль, будучи государственным преступником (а в письмах госчиновникам он таки подписывался: «В.И. Штейнгейль, государственный преступник»), во время Крымской войны внимательно следил за событиями, и делился своими впеечатлениями с товарищами по несчастью, с сосланными декабристами. Так, Ивану Пущину он написал: «англичане были на Эзеле, обошлись ласково, давали даже бал; закупили множество скота втридорога и заплатили наличными кредитными билетами — фальшивыми! Как это по-английски!» (В.И. Штейнгейль. Из письма к И.И. Пущину от 4 мая 1854 г.).

Как видно из приведенного фрагмента, в Росси даже государственные преступники невысоко ценили английских джентльменов. Тем лучше знал их император. И уж он-то, суровый Николай Павлович, спуску англичанам не давал. Он отлично знал, какие англичане жутко упёртые. Какие они упрямые, когда добиваются своего, когда навязывают свою волю всему белому свету. В связи с мыслью Штейнгейля я хочу напомнить (или впервые познакомить читателя) с описанием действий англичанина лорда Пальмерстон, когда накануне Крымской войны он пытался любыми средствами заслать в Санкт-Петербург своего самого ценного агента Стрэтфорд-Каннинга (Фрагмент принадлежит перу историка Евгения Тарле, который Николая-то недолюбливал, кстати говоря). Как он изгалялся, настаивал, хитрил… впрочем, свами прочитайте. Оно того стоит.

«Пальмерстон решил все-таки идти напролом»

Читать далее «Как это по-английски!»

«Мы имели вид лакеев, а лакеи походили на маркизов»

kaftanfr

13 февраля 1843 года

«На бале были, сверх нее, как и на всех последних, обе вел[икие] княжны, цесаревна, Государь, наследник и вел[икий] князь Михаил П[авлови]ч. Елена Павловна никуда не ездит и никуда не вывозит своих дочерей. Одно изъятие во всю нынешнюю зиму сделано было, как я уже записал, кроме дворца, для Анатоля Демидова.

Бал был очень многолюден, шумен, богат, но казался не так великолепным, как Лавалевский: ибо, при всей обширности дома Воронцовых, он, однако, не так великолепен и грандиозен, как дом Лаваля; убранство новее и роскошнее, но дом Лаваля — по собственному выражению хозяина — une beaute, pour laquelle ses attraits de la toilette ne sont qu’un attribut secondaire et nullement indispensable*. Зато у Воронцова были две вещи, которых не было у Лаваля: во-1 -х, у последнего ужинало сидя только около 100 человек, а у Воронцова стол был накрыт на 290 кувертов; во-2-х, вся прислуга, расставленная на лестнице, и все официанты в комнатах (кроме прислуги за ужином) были в великолепных французских кафтанах и — в напудренных париках с кошельками, a maitre d’ hotel** Камбурини даже со шпагою и с треугольною шляпою под мышкою. Не скажу, чтобы это было красиво, но, по крайней мере, оно придавало всему празднику вид какой-то оригинальности и особенной торжественности. Казалось, впрочем, что произошла перемена в ролях: мы, в белых галстухах, имели вид лакеев, а лакеи, в кафтанах и кошельках, походили на маркизов…»

——

* Дом, для которого внешняя красота — всего лишь вторичный атрибут, но никак не предмет первой необходимости (франц.).

** Дворецкий (франц.).

Модест Корф. Дневник. Год 1843-й. М., 2004, с. 88.

Иллюстрация: французский бархатный кафтан. Иллюстрация с сайта http://www.prokatkostumov.ru/

Начало Первой мировой: Е.А. Никольский

nikolski_ea

Продолжу коллекцию свидетельств о первых месяцах Отечественной войны 1914 года. Вот как Е.А. Никольский, офицер с послужным списком, увидел начало Первой мировой. Он уже свое отслужил. Служил на Дальнем Востоке, одно время был прикомандирован к Генеральному штабу, где стремился не допустить покупку Японией военного корабля у Германии и его отправку на грядущий театр военных действий (на Русско-японскую войну 1904-1905 годов). 1914 год пришелся на относительно зрелые годы мемуариста. Войну он начал не в окопах, а начальником службы, занимающейся эвакуацией населения из прифронтовой полосы. Несмотря на такой невоенный статус, Е.А. Никольский всё же немало всякого увидел. От его опытного взгляда не ушли ключевые характерные черты начала войны. В частности разграбление нашими солдатами богатых усадеб, причем, не только принадлежавших немцам. «…Мне сообщили, что все мое имущество разграблено и уничтожено», — пишет Е.А. Никольский в своих мемуарах. Впрочем, сами почитайте, в подлиннике:

Читать далее Начало Первой мировой: Е.А. Никольский

«Было чувство, будто мы оставлены на произвол судьбы»

butorovnv

Позавчера я разместил здесь фрагмент воспоминаний военврача В.П. Кравкова о первых днях Первой мировой. Теперь дадим слово начальнику отряда Красного Креста, которому также в августе 1914 года довелось оказаться на передовой, о чем он оставил весьма интересную запись в своих воспоминаниях. Николай Владимирович Буторов вспоминал, как в первых числах августа его радовала мысль, «что мы ещё сможем застать военные действия». Таково было настроение в столицах – шапкозакидательское. Однако очень-очень скоро Н.В. Буторов убедился в беспочвенности предположений, будто война вскоре будет завершена нашей победой. И хотя первые впечатления от соприкосновения с военной реальностью у Н.В. Буторова не такие мрачные, как дневниковые записи В.П. Кравкова, все равно оптимизма они автору не внушали. Итак, я намеренно приводу обширный фрагмент, чтобы читатель мог в полной мере оценить переживания автора:

Читать далее «Было чувство, будто мы оставлены на произвол судьбы»

Как Григорий Семёнов вдвоём с вестовым целый город от немцев освободил

semenov_ataman

Опубликованный в прошлый раз фрагмент воспоминаний военврача Кравцова навеивает несколько мрачные настроения. Для контраста я решил следующий фрагмент взять из мемуаров другого участника боевых действий в самом их начале – будущего атамана Семёнова (Григория Михайловича Семёнова). Вот уж кто был оптимист завидный! Он и в одиночку б взял город. Хотя это б было и не так удобно – некому лошадь в поводу во время ужина…

Читать далее Как Григорий Семёнов вдвоём с вестовым целый город от немцев освободил

Как жили наши предки?

А как жили соседи наших предков? Виктор Антонович Шомпулёв описал интерьер дома, в котором проживала его прабабушка. Записи он сделал в середине XIX века. Отсюда можете представить, в какие века и годы составлялся описанный интерьер. Внимание зацепляет каждая делать описания. Буквально с первых строк. Вот и я запнулся с первого абзаца. Я недавно вернулся из Абхазии, где в храме Пицунды слушал орган. Сотрудники музея очень гордятся тем, что за все годы советской власти всего менее десятка органов было установлено по всему Советскому Союзу, и их музею выпало такое счастье – был куплен и установлен фирменный немецкий орган. Так вот, в доме Фаяны Гавриловны Зварыкиной (так звали прабабушку В.А. Шомпулёва) был свой орган

И это не какая-нибудь столичная усадьба, вовсе нет. Адрес усадьбы: село Мангушево, Сергачевского уезда, Нижегородской губернии…

Это всего лишь описания дома, в котором жила одна семья. Невольно щемит сердце от одной мысли, сколько таких вот прекрасных усадеб было разорено и безвозвратно утрачено в результате революции… Правда, описанную ниже усадьбу разорил аферист, действовавший в тех местах в середине XIX века. Родовое гнездо было разграблено и распродано – из-за ошибочного шага старухи и из-за тотальной продажности полицейских и судебных чиновников, которым полагалось надзирать за правопорядком. Все равно жаль…

Однако приглашаю вас к чтению этого описания:

Читать далее Как жили наши предки?

Забытый Михаил Павлович

mihailpavlovich

Бывает и так в истории: некий исторический деятель оказывается – из-за бурных событий, революций, смены национальной знати – почти полностью забыт потомками. Хотя в жизни был он человеком весьма активным и заметным. Речь идёт о великом князе Михаиле Павловиче, самом младшем брате Александра-Победителя Наполеона, Константина, названного так бабкой (Екатериной Великой) в расчете посадить его в Константинополе (хотя царил он только в Варшаве), и Николая Палкина, правившего страной успешнее, пожалуй, всех ее правителей, включая, естественно, ныне правящих, но оставшегося в памяти с этой дурацкой прибавкой – Палкин. Михаил в силу неодолимых обстоятельств – всё же был он четвертым и самым младшим братом – претендовать на воцарение практически не мог. И прожил он в тени своих более везучих братьев. Но оказывается, его такая участь не только не смущала его, но наоборот – был он всегда чрезвычайно весел, сыпал остротами и сам попадал в анекдотические положения.

Приведем ниже несколько свидетельств очевидцев:

Читать далее Забытый Михаил Павлович

«…Вся политика этой несчастной Европы и все ее интересы сводятся к цене бочки сахара»

napoleon01

Сегодня мы видим слепоту западноевропейских правителей, которые, подчиняясь политической линии США, вредят самим себе. Не первое десятилетие не высшие ценности, а цена барреля нефти определяет настроения и устремления всего «цивилизованного мира». Оказывается, все это уже было, причем, в точности так, как происходит сегодня. Читая «Поход Наполеона в Россию» Армана де Коленкура нельзя не удивиться такому вот тупому постоянству западноевропейцев. Причем, это не личная точка зрения Коленкура, а записанные им слова Наполеона, сказанные в интимной беседе – в крытых санях по время поездки от Сморгони до Варшавы в ноябре 1812 года. В наполеоновских оценках текущей политики Западной Европы вообще слишком много узнаваемых сегодня черт. И про особую позицию Англии, и про олигархическое правление, и про манипулирование общественным мнением, и про необеспеченность валют … Впрочем, судите сами:

Читать далее «…Вся политика этой несчастной Европы и все ее интересы сводятся к цене бочки сахара»

Англичанин или голландец по фамилии Шмидт

Ранее я уже приводил фрагменты воспоминаний участников войны 1812 года, в частности Вендрамини о «летучей машине» и Боссе, который упоминает о воздушном шаре, якобы готовившимся для войны против Наполеона. А вот у Армана де Коленкура названа даже фамилия разработчика этого «оружия возмездия» Наполеону.

«Императору сообщили также много сведений о зажигательном воздушном шаре, над которым долго работал под покровом тайны некий англичанин или голландец по фамилии Шмидт. Этот шар, как уверяли, должен был погубить французскую армию, внести в ее ряды беспорядок и разрушение. Тот же изобретатель изготовлял много гранат и горючих материалов…»

Коленкур. Поход Наполеона в Россию. Глава IV. Москва.

Хочется обратить внимание читателя на происхождение этого разработчика, который так никакого нового оружия на выходе и не создал – англичанин или голландец. Это весьма симптоматичное обстоятельство. Англия была главным инициатором войн против Франции, и Россия была втянута в войну из-за Англии и по большому счету исключительно в ее интересах. А Голландия была в ту пору финансовым центром, кредитовавшим разные страны, которые собирались между собой воевать, причем, одновременно обе стороны грядущего конфликта. Голландия была тем яблоком раздора, который сделал Англию непримиримой. Стремление Наполеона заключить с Англией мир последняя игнорировала, предпочитая перетерпеть неудобства, связанные с «континентальной системой», но зато потом размазать Францию по стенке…