Читаю документы времен Второй мировой войны про украинских националистов (например, донесение начальнику Главного политического управления Красной Армии А.С. Щербакову) и диву даюсь: как же всё-таки современные нам поляки ограничены, какой у них дефицит интеллекта! Ведь это ж надо, из расстрелянных (так и неясно кем и когда) офицеров под Катынью делают претензию к России (в основном в денежном выражении, оформляют заявления дальних родственников), хотя по самым смелым предположениям этих офицеров под Катынью (убитых вероятнее всего немцами уже летом 1941 года) 22 тысячи. Поляков же убитых украинскими националистами по оптимальным оценкам где-то порядка 60 тысяч человек. Но никаких претензий даже не произносится в частном порядке (а ведь и у этих  убитых поляков родня должна быть, причем, численно бОльшая). Вот эпизод из бумаг, один из тысяч эпизодов:

«Националисты проводили массовое истребление польского, еврейского населения, а также украинцев, не сочувствовавших националистам. Арестованный «бендеровец» ВАСЮК Иван Николаевич показал, что отряд, в котором он находился, совершил нападение на польские деревни Старики, Вязевка, Углы и др., в которых уничтожил около 1 500 человек жителей, разграбил их имущество, захватил до 1500 голов рогатого скота и сжег селения. Сам ВАСЮК убил 19 человек поляков, в том числе 8 взрослых мужчин, 6 женщин и 5 детей. Истребление населения проводилось, главным образом, холодным оружием — топорами, ножами, после чего трупы были сожжены…»

Политдонесение начальника Политического Управления 1 Украинского фронта С.С. Шатилова начальнику Главного политического управления Красной Армии А.С. Щербакову «О враждебной деятельности украинских националистов». 5 февраля 1944 г.

Несколько удивило перечисление имён в параграфе «Коммунитаризм шагает по планете» книги Кирилла Мямлина «Высокий Коммунитаризм, как Русская Идея». Сами судите:

 «Капитализм, который мы знаем, скоро исчезнет»
Джеймс Д. Дэвидсон,
инвестор, публицист

С самого момента возникновения коммунитаризм развивался не только как социальная философия, но и как социально-политическое движение. И, как наиболее привлекательное на сегодня идейное течение, характеризуется очень широким спектром последователей. Многие профессиональные эксперты и политики, осознавая причины предкризисного состояния капитализма, пытаются найти формы и средства предотвращения катастрофы. Наиболее заметными представителями этого течения на западе на сегодня являются:  американцы социолог Амитай Этциони, философы Аласдер Макинтайр, Майкл Сандел, Кристофер Лэш, политолог Бенджамин Барбер, в Канаде — Чарльз Тэйлор, в Австралии — Роберт Саймонс, Эндрю Нортон и др.

К ним подключились и известные политики: Билл Клинтон, Альберт Гор, губернатор Вермонта Ховард Дин[2], советник Белого дома по вопросам здравоохранения д-р Иезикиль Эмануэль, Барак Обама[3] и многие другие. В США движение по созданию коммун приобрело форму бума. По сообщению журнала «Тайм», их количество увеличилось с 10 тыс. в 1970 г. до 150 тыс. в 1993 г., а ныне уже один из восьми американцев является членом общины.

В Европе в Великобритании с позиций коммунитаризма часто выступал Тони Блэр (лейборист) и Дэвид Уиллет (консерватор), в  Германии — Курт Биденхоф (ХДС) и Йошка Фишер («зеленый»), во Франции — Жак Делор и многие другие сторонники в ЕС, Японии, Латинской Америке и т.д.[4].

Итак, проведя анализ мирового политического поля, мы установили, что термин «коммунитарность» в мире широко известен и даже «моден». Мир нуждается в новой архитектуре, в дополнительных механизмах управления, чтобы иметь дело с вопросами, с которыми существующие органы государственного или межгосударственного управления справиться не могут. Несмотря на столь широкий разброс сторонников «новомодной идеи», это «хорошо забытая» старая социальная теория и практика, говорящая о том, что ради создания более благополучного мира люди должны научиться ценности общности.

Высокий Коммунитаризм, как Русская Идея. М., 2011, с. 44-45 (Глава II. §. Коммунитаризм шагает по планете).

Задолго до Нюрнбергского процесса наблюдавший оккупацию Германии американскими войсками с близкого расстояния Эрнст Юнгер пережил и все то, что последовало после оккупации. Одно из первых впечатлений он сформулировал так:

«Тезис коллективной вины представлен двумя параллельными линиями. Для побежденного он означает: я обязан отвечать за моего брата и его вину. Для победителя это на практике означает повод для того, чтобы грабить всех без разбору. Если перетянуть тетиву, может возникнуть опасный вопрос: так ли уж виновен мой брат?
Эти мысли пришли мне при чтении воззвания одного бандита по фамилии Эренбург, обращенного к Красной армии, который призывает не щадить даже ребенка в чреве матери, и сулит красноармейцам в добычу немецкую женщину».

Кирххорст, 20 августа 1945 г.
Эрнст Юнгер. Годы оккупации (апрель 1945 – декабрь 1948). СПб., 2007. с. 177.

Я жил при советской власти. И она во мне вызывала протест сильнейший. Брежнев в моём детстве был уже престарелый, и славословия в его адрес были омерзительными. А как чувствовали себя люди в 30-е годы, когда прославляли Сталина? Вот в каждом выступлении сессии Верховного Совета что-то таком роде:

«Представленный Правительством Союза ССР проект бюджета 1939 г. составлен в полном соответствии с историческими решениями XVIII съезда Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков) и указаниями вождя народов товарища Сталина и всецело направлен на успешное выполнение народнохозяйственного плана 1939 г. — второго года третьей сталинской пятилетки».

Бывает и круче. Про великого Сталина…

Но за этими выступлениями чувствуется совсем не то, что за восхвалениями Брежнева.

(См. док. Третья сессия Верховного Совета СССР. 25 – 31 мая 1939 г.)

Дневники Ариадны Тырковой за 1910-1911 годы: общий образ этого времени сохраняется. Например, читают лекцию, а у дверей аудитории полицейские-жандармы стоят. Общий дух тот же, что и в сложившемся о времени образе. Но детали и ход мыслей порой шокирует. Взять того же Павла Милюкова. Гордец – до умопомешательства. Ему явно не хватает бритвы Оккама. Множит ложные сущности: «Милюков опоздал, не слышал речи. Я наспех рассказала ему содержание. Он презрительно пожал плечами: — Неужели вы думаете, что Столыпин умен? Он дурак, но около него есть умный человек, кот[орый] его инспирирует».

Сегодня – с высоты исторического знания и о трудах Столыпина и о предательских глупостях Милюкова – подобное рассуждение Милюкова вызывает большие сомнения в его самого уме… Что он и сам отчасти признавал в 1917 году в письме к И.В. Ревенко: «…признаюсь, с тяжелым сердцем. Того, что случилось, мы не хотели. Вы знаете, что цель наша ограничивалась достижением республики или же монархии с императором, имеющим лишь номинальную власть; преобладающего в стране влияния интеллигенции и равные права евреев. Полной разрухи мы не хотели, хотя и знали, что на войне переворот во всяком случае отразится неблагоприятно…»