Глянул на пресс-конференцию с В. Путиным (точнее, зал с журналистами, но ещё без Путина) и подумал: «Какой я бы вопрос задал первому лицу, окажись я в зале?» Это не была серьезная и «большая» мысль, а так – искра, промелькнувшая в долю секунды. Да и ответ явился сразу же – окончательный и не подлежащий обжалованию: «Мне не о чем его спрашивать». Не потому не о чем, что все проблемы в жизни решены и коммунизм не за горами. Вовсе не так обстоят дела в нашем Отечестве. Забот полон рот, проблем выше крыши. Но спрашивать его я бы не стал НИ О ЧЁМ. Почему?

Невольно вспомнился эпизод с одного заседания Государственного совета РФ. Что называется, на самом высоком уровне обсуждалась демографическая ситуация в стране. Давно это было, еще в «первый срок». (Напомню тем, кто не понял про сроки: ныне Путин пребывает в своей нынешней должности второй срок, а был сначала нулевой, когда его назначили «преемником» — «Назначаю Ио!», затем первый, потом был Медведев, а теперь нынешний, второй). Итак, демографическую ситуацию взялись обсуждать на высочайшем уровне и принимать решения.

Надо отметить, что я с демографией был в целом знаком еще лет с тринадцати. Тогда у меня была возможность читать все текущие выпуски журнала «Курьер ЮНЕСКО». Периодически там приводились ценные сведения по демографии, а один из выпусков целиком был посвящен этой теме. Его я проштудировал от корки до корки. И позже, когда учился на истфаке МГУ, старался публикации по теме и всякие сборники по демографии не пропускать. Из всех прочитанных материалов я вынес ряд очевидных выводов, подтверждение которых всю жизнь находил в трудах всевозможных мыслителей, политиков, историков. Один из таких очевидных выводов был следующий: прирост населения в подавляющем большинстве стран мира, у большинства народов происходит в основном в сельской местности. Жители городов всех стран и народов – в силу специфики городской жизни – очень редко имеют в семье больше двух детей. А что это значит? Это другая очевидная аксиома демографических знаний: два ребенка на семью означают, что уже идет депопуляция такого народа. Понимаете? Не сохранение на том же уровне, а сокращение населения, у которого в среднем по два ребенка на семью (или менее двух).

Из приведенного тезиса с очевидностью следует, что для выправления провальной демографической ситуации необходимо поддерживать жизнь народа, развитие производства и инфраструктуры в сельской местности. Только там – на селе – возможен прирост населения. Реальный прирост, а не кратковременное колебание, вызванное так называемыми «демографическими ямами». Не стану отвлекаться на объяснение сути «демографических ямам», чтобы не уйти совсем уж далеко от темы своего выступления. Скажу совсем кратко: путинские «свершения» в демографической области стали не результатом принятый после того Госсовета мер, а следствием естественных (почти естественных, так как войны, убившие отцов не родившихся и ныне не живущих дедушек и бабушек, их детей и внуков – это не вполне естественное явление жизни человечества), да-да следствием естественных колебаний численности населения страны. Но не стану углубляться, вернусь Госсовету.

На заседании Госсовета выступило несколько десятков ораторов. Это были и губернаторы, и председатели комитетов Совета Федерации, и кто-то из членов правительства. Одни говорили про восстановление ордена «Мать-героиня», правда, только регионального уровня. Другие про необходимость платить за каждого рожденного ребенка (так называемый «материнский капитал»), третьи что-то своё… Ни один даже не заикнулся о главном при выправлении демографической ситуации – о поддержке сельского населения.

Несколько десятилетий до того в нашей стране шло масштабное уничтожение деревни. При Хрущеве у крестьян отобрали приусадебные участки, распахав их на общих основаниях уже как колхозные или совхозные. При Брежневе развернулась война против «неперспективных деревень», ликвидировавшихся против воли их жителей – исключительно по произволу чиновников и в соответствии со спускаемыми сверху разнорядками. Уже при Ельцине и даже уже при Путине взялись за уничтожение «малокомплектых сельских школ», детей из которых стали увозить в район, откуда повзрослевшие они уже не возвращались (да и куда возвращаться, пуповина оторвана!).

Короче говоря, российское, русское село доканывали все – начиная с Троцкого и кончая нынешними – и никто не собирался в ходе того Госсовета изменять эту политику. А значит (учитывая все сказанное выше о реальных демографических механизмах), никто всерьез и не собирался выправлять демографическую ситуацию. Собрали Госсовет, согнали на него прессу, речей понаписали – и всё это для имитации деятельности. Спрашивается: о чём этих людей всерьез можно спрашивать? Нет у меня к ни вопросов.

P. S.

Тогда, в «первый срок» президентства, я работал в одном парламентском журнале, для которого написал небольшую статью про Госсовет. Учитывая заведомую ангажированность журнала (кто деньги платит, то и музыку заказывает), я отчётливо понимал, что совсем уж дебилами парламентариев изображать нельзя. Посему моя статья была выдержана в очень умеренных тонах. Я пересказал суть наиболее ярких речей, а в конце напомнил (!) о том, что демография как объективная наука диктует правила, обязательные к исполнению. В частности я сказал и про роль сельской местности как главного источника роста народонаселения, и про необходимость поддержки села. Статья, хоть и короткая, имела единую сюжетную линию, затруднявшую ее бездумное тупое сокращение. Поэтому дежурный редактор того номера журнала отказался публиковать мой материал (хотя в отдельности все названные тезисы про поддержку села звучали в каждом номере). Чего испугался дежурный редактор? А именно того, что в статье – хоть и не в явной форме  – звучал тот самый вопрос к Путину, на который ему ответить  было бы нечего. Начинавшийся в тот момент естественный временный подъем численности народонаселения он намеревался приписать себе в заслугу, пользуясь тем, что большинство этого самого народонаселения не разбирается в демографии.

То есть это у меня был не вопрос к нему, а ответ на вопрос: «Ху ис, мистер Путин?»