А вот как свой первый бой Первой мировой описывает офицер, воевавший на Кавказском фронте В.А. Левицкий. Строго говоря, это не было первое боевое столкновение. Ведь ещё до начала, так сказать, официальной войны турецкие военные начальники засылали через границу целые отряды, состоявшие из вооруженных бандитов, но под командованием турецких офицеров. Весьма примечательно то, что банды эти составлялись из курдов. Какое, однако ж, единство разных этнических групп в войне демонстрировала в 1914 году Турция! Черкесы широко использовались Османской империей на Балканах в качестве карательных подразделений, а курдов на границе с Россией в качестве диверсионных (и разведывательных?) групп.

Также обращаю внимание читателя на еще одну деталь в описанном Левицким первом бое: потери мирного населения как неизбежное зло. Есть тут и другие любопытные детали, на которые ты, читатель, наверняка тоже обратишь свое внимание.

«Уже с началом сентября к нам стали поступать сведения о лихорадочной подготовке турок к войне. Они усилили пограничные части особыми пограничными батальонами, увеличили число постов вдоль границы и провели целый ряд инженерных работ по укреплению местности. Агентурная разведка точно указывала на начавшуюся группировку трех корпусов в районе крепости Эрзерума. Ввиду этого с нашей стороны также были приняты соответствующие меры.

В Сарыкамыш был вытребован 2-й дивизион 39-й артиллерийской бригады, а кроме того, в окрестностях его сосредо-

[22]

точилось три полка 1-й Кавказской казачьей дивизии. Всего вместе с пехотой было 8 батальонов и 18 сотен при 36 орудиях.

Эта группа войск получила название головного отряда 1-го Кавказского армейского корпуса, на который возлагалась задача прикрыть Саганлуг для сосредоточения на нем всего корпуса.

Если местное население в приграничных наших районах не делало против нас никаких вооруженных выступлений, то все же граница не считалась спокойной. Дело в том, что границу стали часто переходить с целью грабежей вооруженные курдские шайки. Эти шайки были не что иное, как отряды курдской конницы, называемые Гамийскими, под руководством турецких офицеров.

Тогда для оказания помощи нашей пограничной страже был выслан в район Кара-ургана, у самой границы, отряд (четыре роты, одна сотня 11 при двух горных орудиях). Помимо несения сторожевой службы части этого отряда имели не раз столкновения с курдами.

Для непосредственного же охранения всего головного отряда высылался в сторону границы к станице Соганлугской один батальон при четырех пулеметах и четырех орудиях.

Подобная обстановка и расположение частей головного отряда оставались без существенных изменений до 16 октября (старый стиль). В этот день к вечеру нам стало известно, что турецкий флот обстрелял наши черноморские порты. Конечно, этим действием турками был брошен нам вызов к войне. Частям приказано быть настороже и в полной боевой готовности. В ночь на 20 октября частям был прочитан приказ о вступлении России в войну с Турцией 12.

Лично я, в качестве начальника пулеметной команды 13, находился в Кара-ургане при 2-м батальоне.

Помню, как вечером 19 октября, около 10 часов вернувшись после проверки постов к себе на квартиру, я был вызван к начальнику отряда полковнику Трескину 14.

[23]

Когда я явился к нему вместе с командирами 5-й и 6-й рот (капитаны Кониев и Целярицкий), то нам была прочитана телефонограмма начальника головного отряда генерал-лейтенанта Баратова 15 о начале военных действий. Ввиду непосредственной близости противника полковник Трескин приказал ротам при соблюдении полной осторожности сняться с постов, свернуться и на основании приказа двинуться к станции 16 Соганлугской для соединения с частями, выступившими из Сарыкамыша. Когда роты и пулеметы готовы были уже к выступлению, нам было приказано, в отмену первых распоряжений, остаться на месте, выждать подхода 7-й и 8-й рот и двух горных орудий 20-й артиллерийской бригады и с рассветом атаковать Кетак, после чего повести наступление на Зивинские высоты, расположенные к западу от села в 7-8 верстах. К сожалению, ожидаемые роты, боясь выдать свое движение по шоссе (последнее местами проходило непосредственно у границы), пошли окольными путями и сильно запоздали. Атаку пришлось отложить часа на полтора позже. Расположив роты западнее села Кара-урган и дав инструкции артиллерии, полковник Трескин дал знак о начале атаки.

Раздался первый боевой выстрел, глухим эхом отозвавшись по ущелью. Вслед за этим стали выходить цепи из-за холмов. Опешившие турецкие часовые бросились бежать. Роты ворвались в село, захватив расположившуюся там роту врасплох. Дело в каких-нибудь 20 минут было кончено. Случайно выскочившие аскеры (турецкие солдаты) пытались было за мостом оказать сопротивление, но они были тотчас сметены пулеметным огнем. Потерь с нашей стороны не было. Не замедли мы наш удар, нам бы пришлось труднее, так как турки умеют упорно и хорошо обороняться.

Первой жертвой нашего огня был сам командир турецкой роты, молодой офицер, часто бывавший у нас в качестве гостя и не раз приглашавший нас к себе. Противник, но его смерть во многих из нас вызвала сожаление. Проходя мост, я среди

[24]

убитых солдат увидел несколько трупов местных жителей и даже между ними одну женщину. Это были жертвы пулеметного огня, открытого мною, — печальное, но неизбежное явление на войне в борьбе за населенные пункты.

После взятия Кетака отряд, к которому присоединились две роты пограничников (снятых с постов и свернутых в роты) и сотня казаков (княжения Уманского полка), двинулся в направлении к Зивинским высотам. По имевшимся сведениям, Зивинские высоты занимались тремя ротами противника.

Зивинские позиции хорошо были знакомы нашей армии по прошлым войнам. Упираясь флангами в малопроходимые (скалистые и крутые) овраги, они с фронта представляли собой ряд прекрасных оборонительных линий. Конечно, при нашем наступлении, ввиду близости их к нашей границе, турки не могли использовать эти отличные позиции в должной степени.

Часам к одиннадцати отряд поднялся на перевал. Перед нами в 4-5 верстах лежали Зивинские высоты, занятые противником. Их окопы тянулись приблизительно версты на две, начиная от горы Хорум-Даг (Турецкая) до горы Кавах-Тапа. Обе высоты, упираясь в глубокие овраги, обеспечивали фланги позиции от обходов. Развернувшись в боевой порядок, отряд перешел в наступление.

Спустя полчаса мы вступили в сферу огня. Появились раненые. Пройдя с версту, фланговые дозоры правофланговой роты (6-й) были обстреляны на расстоянии около тысячи шагов почти в тыл. Заметив это, командир казачьей сотни, следовавший уступом за 6-й ротой, развернул сотню вправо и огнем отогнал небольшую партию противника. Когда же сотня для полной безопасности нашего правого фланга продвинулась еще немного вперед, то она была встречена сильным огнем. Все высоты перед сотней были заняты, как впоследствии выяснилось, курдами. Не имея возможности по условиям местности атаковать их в конном строю, сотня ограничилась лишь перестрелкой. Эта неожиданно создав-

[25]

шаяся обстановка отразилась на движении нашего отряда. Роты принуждены были остановиться и ждать, пока правый их фланг не будет обеспечен. Тогда полковник Трескин приказал резервной роте (8-й) с двумя пулеметами двинуться на участок казаков и как можно скорее отогнать курдов. Подойдя к нужному месту, рота перешла в наступление и за полчаса выбила противника. Только после этого представилась возможность двигаться дальше. В четвертом часу цепи были в 700-800 шагах от неприятельских окопов. Встретив сильным огнем перешедшие в атаку роты, полковник, не приняв штыкового удара, обратился в бегство. Вследствие наступивших сумерек, противник нами не преследовался. Потери наши были два офицера (убит капитан Целярицкий) и 53 нижних чина (11 человек убитых).

К 6 часам вечера к месту боя подошел весь полк, который заночевал на высоте Кавах-Тапа, выставив охранение у села Хорум, в направлении Занзаха.

21 октября вечером полк двинулся в Занзах и, пройдя его, к рассвету 22-го занял позиции западнее села Ардос, войдя при этом налево в связь с бакинцами, а вправо с 80-м Кабардинским (20-й дивизии) полком. К 23 октября вся 39-я дивизия (153, 154, 155 и 156-й полки) занимала так называемые Ардоские позиции от левого берега Аракса до Саномерского оврага в следующем порядке. На правом фланге кубинцы 17 (селение Ардос), в центре бакинцы, на левом до Аракса елизаветпольц. В резерве стояли дербентцы 18 у селения Занзах, где находился также штаб дивизии. Полкам было приказано окопаться, оборудовать позиции и ждать противника».

[26]

Текст цитируется по кн.: Левицкий В.А. На Кавказском фронте Первой мировой. Воспоминания капитана 155-го пехотного Кубинского полка. 1914-1917. М., 2014, с. 22-26.

Комментарии

1. 11. Сотня — тактическая (и административная) единица в казачьих частях. Соответствовала приблизительно эскадрону регулярной кавалерии.
2. 12. Турция объявила войну России 19 октября/1 ноября 1914 г.
3. 13. Команда — отряд, небольшое штатное воинское подразделение. Пулеметная команда пехотного полка к 1914 г. включала 4 взвода по два пулемета, всего 8 пулеметов. К концу войны количество пулеметных команд в составе полка увеличилось.
4. 14. Трескин Александр Капитонович (1865-1916), полковник (1912), командир 23-го Туркестанского стрелкового полка (1915-1916); исключен в марте 1916 г. из списков убитым в бою на Кавказском фронте; после смерти, в июле 1916 г., произведен в чин генерал-майора.
5. 15. Баратов Николай Николаевич (1865-1932), генерал-майор (1906), генерал-лейтенант (1912); начальник 1-й Кавказской казачьей дивизии (1912-1915), с которой вступил в войну. Кавалер ордена Св. Георгия 4-й ст. (1916). Командующий отдельным экспедиционным корпусом в Персии (1915-1917), с февраля ставшим 1-м Кавказским кавалерийским корпусом. Командир 5-го Кавказского армейского корпуса (апрель-май 1917 г.), находившегося в составе Кавказской армии. Командующий Кавказским кавалерийским корпусом в Персии (май 1917 г. — июнь 1918 г.). Участник Белого движения. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев де Буа (Париж, Франция). [См. подробную подборку биографических материалов в ст. Баратов]
6. 16. Вероятно, здесь и далее речь идет о станице.
7. 17. Здесь и далее речь идет об офицерских и нижних чинах полка. Соответственно, при употреблении названии «дербентцы» имеются в виду офицерские и нижние чины этого полка; туркестанцы — чины, проходящие службу в туркестанских частях и т. д.
8. 18. Речь идет о 154-м Дербентском пехотном полку. Вместе с 153-м пехотным Бакинским полком входил в состав 1-й бригады 39-й пехотной дивизии 1-го Кавказского армейского корпуса.